«Равеля не надо восхвалять, он в этом не нуждается»

К 150-летию со дня рождения французского композитора Мориса Равеля

Фраза, вынесенная в заглавие, принадлежит пианисту Святославу Рихтеру, одному из самых тонких и проницательных исполнителей фортепианных сочинений сегодняшнего юбиляра. Она была записана в рихтеровском дневнике в начале 1990-х годов и выразила глубокое восхищение композитором-мастером, которое великий пианист пронёс через всю жизнь. Это подтверждает дальнейшее развитие мысли в дневнике Рихтера: «Хочется только передать то наслаждение, которое он мне доставляет… У Равеля всё длится не долго, и поэтому печально с ним расставаться».

Морис Равель родился 7 марта 1875 года во французском городе Сибур. Ему было суждено войти в историю мировой музыкальной культуры как крупнейшему наряду с Клодом Дебюсси представителю музыкального импрессионизма. Несмотря на принадлежность миру современной музыки, многие сочинения Равеля известны самой широкой публике, традиционно ориентированной на классические образцы. Пожалуй, самым популярным произведением композитора была и остаётся крупная оркестровая пьеса «Болеро», написанная в 1928 году по заказу балерины Иды Рубинштейн. Широкое распространение получила равелевская инструментовка фортепианного цикла Модеста Мусоргского «Картинки с выставки», выполненная по заказу дирижёра Сергея Кусевицкого в 1922 году. Менее известна, но оттого не менее значительна инструментовка оперы Мусоргского «Хованщина», сделанная в соавторстве с композитором Игорем Стравинским весной 1913 года для антрепризы «Русские сезоны» Сергея Дягилева. Среди часто исполняемых сочинений Равеля – пьесы «Игра воды» (1901), «Павана на смерть инфанты» (1899, 1910), фортепианный цикл «Ночной Гаспар» (1908), сюита «Благородные и сентиментальные вальсы» (1911–1912), музыка к балету «Дафнис и Хлоя» (1909–1912), концертная рапсодия для скрипки с оркестром «Цыганка» (1924), два фортепианных концерта (1930–1931). Творческое наследие композитора пусть не в полном объёме, но в значительной степени представлено в современной музыкальной жизни и его значимость не вызывает сомнений. Первые же годы вхождения музыки Равеля в русскую культуру, пришедшиеся на начало прошлого, XX века, напротив, оставили немало свидетельств о спорах и недопонимании сочинений этого крупного художника. Так, композитор, пианист и музыкальный теоретик Сергей Танеев, характеризуя современное ему состояние музыкального искусства, шутил: «Мутные волны текут в музыке. Грязь всюду, грязь… Какая-то равель пошла».

Неизменным вниманием при жизни Равеля пользовались его оркестровые сочинения, а композитор заслуженно считался мастером оркестра. Среди почитателей его таланта был Сергей Прокофьев, так отозвавшийся о «Картинках с выставки» в равелевской инструментовке: «…он юлою вился, инструментуя “Картинки” Мусоргского, и стараясь создавать что-то в оркестровке, – иногда срывался, но иногда достигал изумительных звучностей».

Драгоценной частью фондового собрания Музея музыки являются семь подлинных автографов Мориса Равеля. Это письма композитора, направленные Владимиру Держановскому, редактору московского журнала «Музыка», балерине Надежде Трухановой, известной певице Марии Олениной-д’Альгейм и её супругу Пьеру д’Альгейму. Предлагаем вашему вниманию некоторые из этих документов.