Великие композиторы, только совсем маленькие

1 июня – Международный день защиты детей. В честь праздника рассказываем, какими детьми были выдающиеся отечественные композиторы. Кто-то из будущих музыкантов шалил, проказничал, слыл шалопаем, а кто-то, наоборот, паинькой и умницей. Кто-то сочинил свою первую пьесу в пять лет, а кто-то вовсе не хотел учиться музыке. Некоторые из ребят с детства мечтали стать музыкантами, другие же и не думали о профессии композитора.

Петра Ильича Чайковского из-за его чувствительности называли «стеклянным ребёнком»: любое ничтожное обстоятельство могло его обидеть или ранить. С раннего возраста Петечка (так будущего композитора звали его родители) чутко реагировал на музыку. Однажды Илья Петрович (отец Петра) и Александра Андреевна (мать), принимали у себя гостей и музицировали. Сын рано утомился, поднялся в детскую. Когда через некоторое время в его комнату вошла гувернантка Фанни Дюрбах, мальчик был в слезах. Причину своего расстройства он объяснил так: «О, эта музыка, музыка!» Но никакой музыки не было слышно. «Избавьте меня от неё! Она у меня здесь, здесь, она не даёт мне покоя!» – рыдал малыш, указывая себе на голову.

Чайковские опасались подпускать впечатлительного ребёнка к фортепиано слишком часто. Когда Петру запрещалось подходить к инструменту, он продолжал задумчиво выстукивать ритм на поверхности других предметов. Однажды мальчик, «играя» на оконном стекле неслышимую мелодию, настолько увлёкся этим занятием, что разбил стекло и серьёзно повредил себе руку.

Николай Андреевич Римский-Корсаков в детстве и не помышлял стать музыкантом. Он мечтал о карьере моряка. Старший (на 22 года) брат будущего композитора Воин Андреевич Римский-Корсаков служил на флоте. От его писем из-за границы Ника (так маленького Колю звали в семье) приходил в полный восторг, играл в мореплавателя, строил модель военного корабля и читал морскую литературу. Письма Николая Воину Андреевичу наполнены только что выученными морскими терминами: «Воин, мне очень хочется знать, сколько у тебя на шхуне ярусов; я читал, что у 74-пушечного корабля бывают трюм, кубрик, жилая палуба и батарейная палуба. Я чиню свой бриг, я переменяю брасы, топенанты, штаги и шхоты». Римский-Корсаков-младший задавал брату тысячи специальных вопросов, за что получил прозвище «вопросительный знак».

Несмотря на мечту о морской профессии, маленький Коля рано проявил музыкальные способности. В двухлетнем возрасте он уже различал все песни, которые ему пела мать Софья Васильевна. В три года ребёнок сопровождал фортепианную игру отца ударами игрушечного барабанчика, а когда тот неожиданно менял темп или ритм, неуклонно следовал за изменениями. Совместного музицирования не избежал даже живший в доме попугай, песенке которого юный Николай по слуху аккомпанировал на фортепиано. Впоследствии уже взрослый композитор включил мотив этой песенки в свою последнюю оперу «Золотой петушок».

Всецело посвященным музыке было детство Александра Николаевича Скрябина. Его воспитывала тётка Любовь Александровна (сестра отца), так как мать Саши умерла вскоре после родов, а отец в силу дипломатической карьеры на Ближнем Востоке редко видел сына. Трёхлетний мальчик часто подходил к родственнице и говорил ей: «Тётя, посади!» Любовь Александровна садилась за рояль, усаживала племянника к себе на колени, клала его ручки на свои и музицировала. Иногда на фортепианный стул укладывалась подушка, Сашу сажали сверху, и он целые часы проводил за роялем, наигрывая мотивы одним пальчиком. Любимой прогулкой Шуриньки (так ласково называли Сашу домашние) было посещение музыкального магазина, где его узнавали все сотрудники. Юному музыканту открывали крышку фортепиано, рядом ставили стул и давали поглядеть на струны и молоточки. После осмотра внутреннего устройства рояля талантливого ребёнка просили что-нибудь сыграть. Сначала он робко исполнял выученные пьески, а затем начинал импровизировать.

Будущий композитор настолько полюбил рояли, что дома пробовал делать игрушечные инструменты. Своё первое фортепиано он сконструировал из картона, ниток и булавок. Увидев, как дядя выпиливает предметы лобзиком, Саша последовал его примеру – самостоятельно выпилил десяток роялей. Его последнее творение получилось совершенным: рояль длиной в пол-аршина со струнами из тонкой и толстой проволоки, открывающейся крышкой, выдвижным пюпитром и педалью.

Сергей Васильевич Рахманинов в детстве был шалуном и проказником. Рано обнаружив музыкальные способности, уже в девять лет он поступил на младшее отделение Петербургской консерватории. Одарённому мальчику, однако, было скучно среди малоспособных учеников, и он начал прогуливать занятия. Бабушке Софии Александровне говорил, что отправляется в консерваторию, а на самом деле шёл на каток. Вместо музыкально-теоретических предметов он научился ловко запрыгивать на конку и соскакивать с неё на полном ходу. Когда взрослых не было дома, Серёжа и его брат Володя устраивали «катанье с гор»: вытаскивали все доски из обеденного стола, ставили их в наклонное положение с верхней части буфета на стол, со стола – на пол, и скатывались вниз.

Домашние считали Серёжу успевающим учеником, потому что единицы в зачётной книжке он искусно исправлял на четвёрки. В действительности мальчик учился настолько плохо, что в конце третьего года обучения было решено лишить его бюджетного места. По рекомендации двоюродного брата, пианиста Александра Зилоти Сергея перевели в Московскую консерваторию и определили в класс профессора Николая Зверева. Так будущий композитор стал одним из «зверят» – воспитанников Зверева, проходивших строгое обучение и находившихся на полном обеспечении педагога.

Когда маленький Игорь Фёдорович Стравинский проводил время в детской, он постоянно слышал музыку, доносившуюся из комнат взрослых. Отец композитора Фёдор Игнатьевич Стравинский был известным оперным певцом (бас), солистом Мариинского театра. Мать Анна Кирилловна хорошо играла на фортепиано и обладала приятным голосом (меццо-сопрано). Супруги Стравинские считали сына слабым и болезненным: он несколько раз болел плевритом и туберкулёзом. Мальчику разрешалось выходить на улицу лишь после осмотра врача, поэтому спорт он не любил, а плавать не научился даже во взрослом возрасте.

Сильным музыкальным впечатлением будущего композитора было пение крестьянок, возвращавшихся с полей в деревне Льзи, где Игорь провёл лето 1884 года. Их народную песню Стравинский запомнил на всю жизнь. По его словам, «высокие, резкие голоса» женщин напоминали «жужжание миллиарда пчёл». Родители, учившие малыша говорить, спросили его, что он видел сегодня в деревне, по которой его катала няня. Двухлетний мальчик рассказал о поющих крестьянках, а затем по памяти напел их песню, чем совершенно поразил взрослых.

Сергей Сергеевич Прокофьев стал композитором в пять лет. Своё первое сочинение он озаглавил «Индийский галоп»: взрослые часто обсуждали между собой Индию в связи с голодом, и далёкая страна попала в название пьески юного автора. Записать ранний опус помогла мать Прокофьева Мария Григорьевна, хорошо игравшая на рояле. После посещения Большого театра в Москве ребёнок захотел написать свою оперу – как у взрослых. Так девятилетний композитор создал «Великана» – оперное сочинение на свой собственный текст и сюжет. Героями произведения стали сам Серёжа и его друзья. Однажды в вымышленном королевстве появляется опасный Великан. Он нападает на маленькую девочку Стеню, а друзья Серёжа и Егор её спасают. Сергей докладывает Королю о появлении в королевстве опасного врага. Происходит битва с Великаном, в результате которой Егор ранен, Серёжа отправляется за подкреплением, а Великан исчезает. Оперу поставили в доме дяди композитора. Прокофьев выступил в роли самого себя, Великана пела тётя, а остальные партии исполнили кузены и кузины Серёжи. После представления дядя Сергея Прокофьева произнёс слова, которые оказались пророческими: «Ну, Серёжа, когда тебя будут давать на императорской сцене, помни, что первый раз твоя опера была исполнена у меня в доме!»

Дмитрий Дмитриевич Шостакович начал заниматься музыкой в девятилетнем возрасте под руководством мамы, пианистки Софьи Васильевны. Учиться ребёнок не хотел, однако нотную грамоту усвоил быстро, и уже через две недели они с матерью играли на фортепиано в четыре руки. Однажды вечером Дима с серьёзным видом сел за фортепиано и стал рассказывать историю. «Вот заснеженная деревня вдалеке», – произнёс он, сопровождая начало повествования мелодией. – «Лунный свет льётся на пустую дорогу, вот домик, и свеча горит в окне». Неожиданно прозвучала нота в высоком регистре: «Кто-то появляется в окне».

Мать заметила одарённость сына, уже в тринадцатилетнем возрасте он поступил в Петербургскую консерваторию по классам фортепиано и композиции, параллельно продолжая обучаться в школе. Однажды Дима вернулся домой из школы и сказал, что его приглашает в гости одноклассница Ира Кустодиева. Так началась дружба Шостаковичей с семьёй Бориса Кустодиева. Дочь известного художника вспоминает тот день: «Митя Шостакович, маленький, вихрастый, подаёт папе список выученных им произведений и садится играть. Успех превзошел все ожидания, мальчик сразу покорил папу своей игрой». В 1919 году Кустодиев выполнил портрет 13-летнего композитора. В левом нижнем углу работы он подписал: «Моему маленькому другу Мите Шостаковичу – от автора».