Арсений Авраамов «Симфония гудков»

В Музее музыки хранится необычная рукопись. Никаких привычных нотных знаков, четвертей, восьмушек или половинок: только текст «Интернационала», в котором подчёркнуты отдельные слоги. Перед нами – «текстоноты» «Симфонии гудков» Арсения Авраамова.

Она сочинена не для обычных инструментов, а для заводов, судов и паровозов. «Симфония гудков» впервые прозвучала в 1922 году в Баку и через год – в Москве. В исполнении были задействованы автомобили и грузовики, аэропланы и гидропланы. Пушечные выстрелы имитировали звучание большого барабана. Пулемёты и ружья исполняли партию малого барабана. Таким образом Авраамов хотел передать в музыке величие Октябрьской революции. Себе он взял псевдоним «Ре-вар-савр», что означало «Революционный Арсений Авраамов».

В газетах чудо-симфонию рекламировали как «концерт фабричных гудков». Исполнение привлекло внимание москвичей. В день исполнения тысячи слушателей заполнили московские набережные и мосты – Большой Москворецкий и Большой Устьинский. На берегу расположились артиллерийские орудия. Гигантской симфонией дирижировал сам автор. Авраамов забрался на крышу четырёхэтажного здания, чтобы его было видно по обоим берегам реки. Сигналы к вступлению он подавал цветными флажками, заметными издалека.

Больше всего людей собралось у Государственной электрической станции. Там разместили невиданный музыкальный инструмент – паровую гудковую магистраль. Авраамов спроектировал этот агрегат специально для исполнения симфонии. Магистраль состояла из полусотни гудков, настроенных на разную высоту. Этого хватало, чтобы исполнить мелодию «Интернационала». На громадном инструменте играли студенты консерватории: они тянули за проволоку и открывали клапаны, откуда выходил пар – так возникал звук.

Поэтому и партитура симфонии выглядела необычно. На каждом листе записывалась всего одна нота – партия конкретного гудка. Подчёркнутые слоги текста «Интернационала» обозначали ритм. На случай плохой погоды ноты печатались на плотной бумаге.

Звучала Симфония не просто громко, а оглушительно. Музыканты и слушатели затыкали уши, чтобы не лопнули барабанные перепонки. Было сложно устоять на ногах. Вблизи звуки были почти неразличимы. Только на большом расстоянии можно было услышать все голоса. Однако Авраамов счёл, что симфония прозвучала недостаточно громко. Он мечтал о том, чтобы музыка заполнила собой весь город.

Ценные нотные автографы – это живая история музыки.