Нотные эскизы Римского-Корсакова

Едва ли не самая ценная часть фонда Николая Андреевича Римского-Корсакова в Музее музыки — музыкальные автографы композитора. В картонной папке хранятся семь пожелтевших нотных листов. Узнаем характерный почерк Римского-Корсакова — острый, колючий, с сильным наклоном вправо, как бы летящий. Надпись на папке свидетельствует о том, что эти листы подарил Московской консерватории Александр Оссовский.

Он был выдающимся музыковедом и музыкальным критиком. Юрист по образованию, Оссовский три года учился в Московской консерватории в классе композиции Римского-Корсакова и стал его близким другом. Оссовский был непременным посетителем музыкальных «сред» в доме Корсаковых и «пятниц» Митрофана Беляева, хорошо знал всех известных композиторов и музыкантов. Он печатался в «Русской музыкальной газете», был главным редактором журнала «Музыкальный современник». Разумеется, Оссовский присутствовал на торжествах в честь 60-летия Московской консерватории, которые проходили в начале 1927 года. Тогда он и передал в консерваторскую библиотеку ценный подарок — сохранившиеся у него — возможно, еще со времени учебы в классе Николая Андреевича — листы с фрагментами партитуры оперы Римского-Корсакова «Золотой петушок».

Первый отрывок на пяти листах — ария Шемаханской царицы из второго действия оперы. Полностью выписана вокальная партия и струнные. Партии остальных инструментов даны лишь в набросках.

Во втором отрывке из того же действия выписаны лишь вокальные партии Додона, Шемаханской царицы и хора, а оркестровые партии даны в фортепианном изложении.

Чтобы закончить партитуру, требовалась работа либо самого автора, либо его помощника. Таким помощником вполне мог стать ученик Римского-Корсакова, как это бывало, например, при инструментовке других сочинений композитора. В «Летописи моей музыкальной жизни» Николай Андреевич вспоминает, как его ученик Антоний Аренский помогал ему инструментовать «Снегурочку». Можно предположить, что листы с незаконченной партитурой «Золотого петушка» были переданы автором своему ученику Александру Оссовскому для помощи в инструментовке.

Кстати, текст арии Шемаханской царицы в эскизе отличается от окончательного. Он, без сомнения, принадлежит либреттисту Владимиру Бельскому, но является более ранним вариантом:

 

Ответь мне, ясная денница, /

Идя с восточной стороны, /

Волшебный край, где я царица, /

Ты не видала б с вышины?

 

         Для музейного собрания одинаково важно и ценно все, что написано рукой великого композитора — будь то законченное сочинение, фрагмент, набросок, или даже одна-единственная нотная строчка.